«Уважаемая Людмила Владимировна!

Недавно в одной из газет промелькнула заметка о том, что в Багдади, где родился Владимир Владимирович, предполагается организовать музей Маяковского, но что этим всерьез никто не занимается. <…> И вот я решил предложить свои силы и способности тому делу, которое особенно дорого и близко мне.

Я хотел бы поехать в Багдади и заняться организацией музея Маяковского».

Из письма Александра Колоскова — Людмиле Маяковской.

Москва, 21 ноября 1938

 

«…вчера вечером сидела долго и писала Перцову и Колосокову. Я от них получила деловые письма, и нужно было сейчас же ответить. В Багдади дело с музеем не двигается. Ни деньги, ни делегации, ни телеграммы, ни специальные люди не могут сдвинуть с пьедестала какого-то Абашидзе. Колосков со всей энергией действует. <…> Я уже минимум 7 лет вижу эту неразбериху и канитель, где не пойму, кто виноват. Все любезны, все обещают, и ни с места».

Из письма Людмилы Маяковской — Ольге Маяковской.

Москва — Кисловодск, 13 июля 1940

 

«Дорогая Людмила Владимировна! <…>

Вас интересует, как прошло открытие Дома-музея?

Почти до самого последнего дня я не знал: состоится открытие или нет? Только 17.VII получил телеграмму из Тбилиси — открывать. <…>

Народ, конечно, принарядился. Чувствовалась торжественность, оживление. Часов в 7 начался митинг. <…> После митинга участники осматривали мемориальный музей и выставку. <…>

После открытия Дом-музей посещали почти ежедневно, в среднем по 3 человека в день. Сейчас, я думаю, и это совсем не плохо, т.к. время такое, да и связь с Кутаиси очень плохая. Вот только сейчас, прервав письмо, я принял 4-х посетителей, москвичей».

Из письма Александра Колосокова — Людмиле Маяковской.

Маяковски — Чистополь, 21 сентября 1941